54
Профессор И.А. СИКОРСКИЙ
улучшиться настолько, что глухота будет выносимой; она и т е
перь выносима; можно надеяться, что со временем она ещё
уменьшится.
Сегодня я впервые отважилась сказать прямо: господин док
тор, я глохну. До сих пор я употребляла выражения вроде: я плох
слышу, у меня шум в ушах и т.п. В этот раз я решилась произнес
ти это ужасное слово, и доктор ответил мне резко и грубо, как хи
рург.
Итак, я никогда не вылечусь
...
Это будет выносимо, но между
мною и остальным миром будет завеса.
Шум ветра, плеск воды, дождь, ударяющий о стёкла окон
...
слова, произносимые вполголоса
...
я не буду слышать ничего этого!
Я страдаю из-за того, что мне всего нужнее, всего дороже.
Только бы оно не пошло дальше!
Пятница.
17
ноября. Итак, я буду калекой, неполноценным
существом по сравнению с кем бы то ни было. Я буду нуждаться
в помощи и содействии своих, в деликатности чужих. Свобода , не
зависимость- всё кончено.
Мне, такой гордой, придётся краснеть и наблюдать за собой
каждую минуту.
Да, все узнают или уже знают, все, кому так хотелось оклеве
тать меня
...
Она глуха. Но, Боже мой, зачем это ужасное, возмути
тельное, страшное несчастье?
Вторник,
21
ноября. Со вчерашнего дня я работаю в акаде
мии, возвратившись к самой полной простоте, не заботясь ни о вы
боре модели, ни о её красоте, оставив всякие притязания. Шесть
месяцев такой работы, говорит Жулиан, и я сделаю всё, что захо
тите.
Они все надоели мне, я сама себе надоела! Я никогда не выле
чусь. Чувствуете ли вы, сколько в этом отчаянного, несправедли
вого, ужасного!
Понимаете ли вы
-
на всю жизнь, до самой смерти?
..
Это, конечно, повлияет на мой характер и рассудок, не говоря
уже о том, что у меня из-за этого появились седые волосы.
Повторяю, я ещё не верю этому. Не может быть, чтобы нельзя
было ничего, ничего сделать, чтобы это осталось навсегда, что я
умру с этой завесой между мной и остальным миром, и что никог
да, никогда, никогда!
..
