-
550
Профессор И.А. СИКОРСКИЙ
в нём отвращение, а он во мне злобу, и это не может быть иначе.
Разве я не знаю, что он не стал бы обманывать меня, что он не
имеет видов на Сорокину, что он не влюблён в Кити, что он не из
менит мне? Я всё это знаю, но мне от этого не легче. Если он,
не любя меня, из долга будет добр, нежен ко мне, а того не будет,
чего я хочу,
-
да это хуже в тысячу раз даже, чем злоба! Это
-
ад!
А это-то и есть. Он уж давно не любит меня. А где кончается лю
бовь, там начинается ненависть. Этих улиц я совсем не знаю . Го
ры какие-то, и всё дома , дома
...
И в домах всё люди , люди
... -
Сколько их, конца нет, и все ненавидят друг друга. Ну, пусть я
придумаю себе то, чего я хочу, чтобы быть счастливой. Ну? Я по
лучаю развод, Алексей Александрович отдает мне Серёжу, и я
.:...Вы~ожу замуж за Вронского>>. Вспомнив об Алексее Александро
виче, она тотчас с необыкновенною живостью представила себе
его, как живого, пред собой, с его кроткими, безжизненными , по
тухшими глазами, синими жилами на белых руках, интонация
ми и треском пальцев, и, вспомнив то чувство, которое было меж
ду ними и которое тоже называлось любовью, вздрогнула от от
вращения. <<Ну, я получу развод и буду женой Вронского. Что же,
Кити перестанет так смотреть на меня, как она смотрела нынче?
Нет . Серёжа перестанет спрашивать или думать о моих двух му
жьях? А между мною и Вронским какое же я придумаю новое
чувство? Возможно ли какое-нибудь несчастье уже, а только не
мученье? Нет и нет!- ответила она себе теперь без малейшего ко
лебания.- Невозможно! Мы жизнью расходимся, и я делаю его
несчастье, он моё, и переделать ни его, ни меня нельзя.
В подобных сменах отдельных переживаний раздвоенной
и расщеплённой Личности протекали недолгие оставшиеся дни
жизни. Всё в душе Анны было повторено, тяжко, бессвязно , с од
ним общим оттенком тревожно-беспокойной монотонности , со
ставленной из чередования тоски, подозрения, гнева, ревности , со
мнений, отчаяния. Приближалось состояние полной спутанности
сознания и деперсонализации. И это неизбежное окончание тяж
кой драмы наконец наступило.
Она села и написала:
<<Я виновата. Вернись домой, надо объясниться. Ради Бога
приезжай, мне страшно>>.
Она запечатала и отдала человеку.
