Knuza
жизпи. Психолоzическая хрестоматия
245
-
А что будешь делать? Лгать не хочу
-
сперва очень томно
было; а потом привыкла, обтерпелась
-
ничего; иным ещё хуже
бывает.
-
Это каким же образом?
- -
А у иного и пристанища нет! А иной- слепой или глухой!
А я, слава Богу, вижу прекрасно и всё слышу, всё. Крот под землею
роется- я и то слышу. И запах я всякий чувствовать могу, самый
какой ни на есть слабый! Гречиха в поле зацветёт или липа в са
ду- мне и сказывать не надо: я первая сейчас слышу. Лишь бы ве
терком оттуда потянуло. Нет, что Бога гневить? -многим хуже
моего бывает. Хоть бы то взять: иной здоровый человек очень лег
ко согрешить может; а от меня сам грех отошёл. Намеднись отец
Алексей, священник, стал меня причащать, да и говорит: <<Тебя,
мол, исповедовать нечего: разве ты в твоем состоянии согрешить
можешь?>> Но я ему ответила: <<А мысленный грех, батюшка?>>
<< Ну,- говорит, а сам смеется,- это грех не великиЙ>>.
-
Да я, должно быть, и этим самым, мысленным грехом не
больно грешна,
-
продолжала Лукерья,
-
потому я так себя приучи
ла: не думать, а пуще того
-
не вспоминать. Время скорей проходит.
Я,признаюсь,удивился.
-
Ты все одна да одна, Лукерья; как же ты можешь поме
ша'rь, чтобы мысли тебе в голову не шли? Или ты всё спишь?
-
Ой, нет, барин! Спать-то я не всегда могу. Хоть и больших
болей у меня нет, а ноет у меня там, в самом нутре, и в костях то~ ~
же; не даёт спать как следует. Нет
...
а так лежу я себе, лежу-полё-
_,
~
живаю
-
и не думаю; чую, что жива, дышу
-
и вся я тут. Смотрю,
'
слушаю. Пчёлы на пасеке жужжат да гудят; голубь на крышу ся
дет и заворкует; курочка-наседочка зайдёт с цыплятами крошек
поклевать; а то воробей залетит или бабочка
-
мне очень приятно.
В позапрошлом году так даже ласточки вон там в углу гнездо себе
свили и детей вывели. Уж как же оно было занятно! Одна влетит,
к гнездышку припадёт, деток накормит- и вон. Глядишь- уж
на смену ей другая. Иногда не влетит, только мимо раскрытой две
ри пронесётся, а детки тотчас
-
ну пищать да клювы разевать
...
Я
их и на следующий год поджидала, да их, говорят, один здешний
охотник из ружья застрелил. И на что покорыстился? Вся-то она,
ласточка, не больше жука
...
Какие вы, господа охотники, злые!
-
Я ласточек не стреляю,- поспешил я заметить.
-
