Кииzа жизии. Психологическая хрестоматия
603
могу передать во всей подробности пережитых ощущений той но
чи, не могу живописать ночной песчаной бури с грозою в Сахаре
всеми теми красками, в каких она является пред глазами несчаст
ного путника, не могущего и думать о сопротивлении стихийной
силе, сокрушающей все на пути. В те долгие, казавшиеся вечнос
тью , часы хотелось бы не жить, не существовать, погрузиться в не
бытие, хотя бы исходом из него была незаметно подкраншалея
смерть. Я лежал, уткнув голову в дорожный мешок, покрытый
дважды обвитым плащом, а надо мною, как надо всём распростёр
тым караваном, проносились тучи песку, заряженного электриче
ством , озонический запах коего ощущался и в без того душной ат
мосфере; надо мною грохотали громы, перекатывавшиеся с одного
конца пустыни до другого, и гул их отдавался в металлически кон
санирующей почве, на которой в ужасе лежали трепещущие пут
ники; свист бури и шум несущегося песку наполнял всю атмосфе
ру тысячами звуков, не передаваемых никакой гаммой и которым
в унисон грохотали громы и стонала пустыня, потрясённая страш
ным космическим явлением.
Я не пытался приподнять голову, чтобы посмотреть на неволь
ных спутников своего несчастья, в те минуты и часы каждый забо
тился только о себе, не зная и не желая знать, что делается с его
ближайшим соседом
...
Только порой, когда, казалось, стихали гро
мы, и на время молчала буря и шум несущегося песку переходил
в лёгкий шелест словно листьев леса, слегка колышущеrося в ноч"
ной тишине, и природа словно отдыхала, для того чтобы чрез не
сколько секунд забушевать с новою ужасающею удвоенной- си=-:
лой ,
-
мне казалось, что я слышу и страшные стоны несчастных
верблюдов и полные отчаяния крики арабов.
Хауэн аалейка я забба (Помилуй нас, Господи). Мафиш фаи
да JIШK шан эльмухт абаттена (смерти не избежишь!), слыша
лось мне в этих воплях и стонах, которые как ножом резали и без
того трепетавшее измученное сердце .
Как я дожил до утра, не знаю, потому что из тупого оцепене
ния я перешёл в крепкий сон под утро, когда немного утихла
страшная ночная буря , когда начала успокаиваться потрясённая
атмосфера, и пустыня перестала стонать.
Когда я открыл глаза , разбуженный шумом копошившегося
I<аравана, солнце уже выкатилось на горизонте, обдавая пустыню
