аща
ться к его биографии. что служил он успешно - с
возвр
,
года и повышался в чинах , гак что к концу жизни стал
«статским советником и кавал.::ром », то есть достиг на граж
данской службе того. что бь~вшиi1 его влал,
лец генерал
Кретов заслужил ш1 военной. Кстати, чин и ордена цавали
Григорьеву и его ,Jетяч по1 О;чственное .:tворянство - он
стал принадлежать тot~Iy же сос:1овию, что и -ГО nрежннй
барин! Приобретя известное rь, Григорьев выполнил
iv!H
)ГО
частных заказов, участвовал во всяких строительных ко
миссиях и комитетах, познал при жизни
II
nочет и призна
ние, пользовался значительным достатком. Из записи в его
расходной книжке известно, что им в
1828
году было упла
чено четыре тысячи рублей за вольную сестры. Григорьев
выстроил себе небольшой особняк, который и сейчас можно
видеть на улице Мархлевского, но nозднейшие перестройки
делают его неузнаваемым . Не осталось и признаков извест
ного по авторскому чертежу типично «григорьевского» фа
сада, уравновешенного
t;
тактично декорированного. В этом
доме Григорьев и умер в
1868
году, на восемьдесят седьмом
году жизни. Один из
ero
сыновей сделался архитектором,
другой- живописцем, причем отец руководил ими и когда
они стали взрослыми, давал советы, любил рекомендовать
книги. Страстный рисовальшик, он и детям сумел внушить
любовь к -арандашу и кисти. После Григорьева остались
книги, коллекция рисунков
11
эстамnов, которые он собирал
всю жизнь .
Листая старые монографии и труды по архитепуре, редко
встретишь имя Григорьева. Оно почти не угюми1-шется- его
заслонила популярность Жилярди. Бове, других зодчих,
создавших ~'1ицо послепожарной Москвы. Эти мастера по
своему усваивали и видо11З!'>!еняли наследие екатерининс
кого классицизма. Тогда, после Баженова и Казакова, стали
складываться черты московского ампира. который по своему
своеобразию справедливо выделяется в самостоятельный
~
39
