Андреевны «больше ее несчастьем, чем ,ее виной . И это несчастье ее сломи
ЛО»,- нцписала впоследствии Т. Л. Сухотина-Толстая.
·
,.
Особым обстоятельством, осложнившим жизнь яснополянекого дома
.
в
1910
году, было составление Толстым официального завещания . В. Г. Черт'ков
полагал , что С. А . Толстая и младшие сыновья , заинтересованные в получении
доходов с изданий, будут препятствовать выполнению воли Толстого о пере
даче литературного наследия во всеобщее пользование , и он убедил писателя
придать завещанию юридический характер . Формально н аследницей отца наз-
,
началась младшая дочь Александра, но «Сопроводительная записка» к завеща-
•
нию nередавала дело редактирования и издания литературного н аследия ТоЛ
стого и все его· рукописи в руки В. Г. Черткова , который в свою очередь дол
жен был передать право иЗдания на общую пользу. Толстой верил в Черткова .
В прощальном письме к старшим детям он писал: «Чертков
...
находится в
исключительном
rio
отношению ко мне положении. Он посвятил сврю жизнь
на служение тому делу, которому и я .служил последние
40
лет мое й жизни .
Дело это не столько мне дорого, сколько я признаю-ошибаюсь или нет - его
важность для всех людей , и для вас в том чис.ле» .
Признавая тот факт , что В. Г. Чертков «сыграл большую- и хорошую и
плохую- роль при отце» , Татьяна Львовна (по воспоминан.иям В . А . Жданова)
говорила : «Несмотря на отрицательные свойства ВладJiмира Григорьевича,
надо помнить , что он создал лабораторию (ее точное выражение) , в которой
разрабатывались и распространялись самые ·
дорогие мысли Толстого ,
- •
поэтому-де он и бJ>IЛ самым близким отцу человеком» . «Лабораторию> эта
была расположена поблизости ОТ Ясной Поляны- в Теляте нк ах. Там состав
лялея «Свод мыслей Толстого», в котором использовались отрывки из дне вни
ков и частной переписки писателя , туда посылаЛись копии вновь написанных
произведений.
Софья Андреевна ревниво относилась к деятельности Черткова, считала,
что он занял ее место . Ей было обидно , что она не знает содержа ния дневн'икор
·
Толстого последних лет , хранящихся в Телятенках. Софья Андреевна упрека
ми , угрозой самоубийства заставляет Толстого пойти н а уступки: он забирает
дневники у Черткова, помещает их на хранени~ в Тульский банк и отказы-
вается от встреч с Владимиром Григорьевичем .
.
Чертков в письме от
24
сентября
1910
года упрека ет Тол стого за Это , счи
тает , что Толстой допустил постороннее вмешатерьство в их вз аимоотношения
и «Тем самым дал себя «втянуть» в двусмысленное и даже не вполн е правдивое
1
н ),·южение».
В «Дневнике для одного себя» в этот день Толстой записывает: «После
обеда 1!ачались упреки
.. .
Я молчал
...
Мне тяжел о,. От Черткова письмо с упре
ками и обличениями. Они разрЬrвают меня на ч с;tсти. Иногда думается: уйти от
всех».
Отвечая на письмо В. Г. Черткова , Толстой пишет ему: «Все это представ
ляется мне
13
гораздо более слоЖном и трудно разрешимом виде , чем оно может
представиться даже самому близкому , как Вы , другу . Решать это дело должен
я один в своей душе, перед Богом , и я пытаюсь это дел ать , всякое же чужое
участие затрудняет эту работу
...»
Но Толстому не представилось возможности решать свои дел а «одном;т в
своей душе, перед Богом». Жизнь в Ясной Поляне , его отношения с Женой
были предметом обсужденИй , переписки , дневниковых записей многих лИЦ.
Они старались передать ему всякое слово Софьи. Андреевны , сказанное в пы.riу
полемики, сгоряча . Находясь у своей дочери в Кочетах, Толстой записывает в
«Дневнике для одного себя»
16
сентября
1910
(после получения писем из Ясной
Поляны) : «Тяжело то , что н·
числе ее безумных мыслей есть и мысль о том,
чтобы 'выставить меня ослабевшим умом и потому сделать недействительным
1
291
