Москве. Блистательная удача для молодого прозаика. Никто тол ком
не знает, как состоялся этот «европейский» дебют. Но все отмечают.
что Булгаков немедленно был замечен и отмечен главным редакто
ром этой русской зарубежной газеты известным всей России писате
лем Алексеем Толстым:
"
Шлите побольше Булгакова!"
-
обращался он к одному и з со
трудников редакции Э . Миндли ну. И тот посылал не реже одного раза
в неделю, а это знач ило, что Булгаков сотрудничал очень активно. Но
порой рукописи Булгакова не доходили до Толстого, их еще раньш е
перехватывала главная редакция ежедневной газеты. Его фельетонt.i
были нарасхват. "Михаил Афанасьевич сразу зарекомендовал себи,
-вспоминал Э.Миндлин,- блистательным журналистом
... "
Вторая жена Михаила Афанасьевича Любовь Евгеньевна Бело
зерская вспоминала: "Я живая свидетельница того, с каким жадны м
интересом воспринимались корреспонденции Михаила Булгакова в
Берлине, где издавалась сменавеховская газета "Накануне''. Одним
словом через руки Алексея Толстого прошJiи: "Похождения Чичи ко
ва", "Красная корона", "В ночь на 3-е число. Из романа "Алый мах'',
"Чаша жизни", "Московские сцены" "Самоцветный быт", "Самогон
ное озеро"
...
Толстой опубликовал Булгакова рекордное количест во
раз , явно выделяя его из потока " новой литературы".
Поработав в "Накануне" Алексей Толстой напишет о "ново й
литературе": "Напрасно иные говорят, что в современной беллет
ристике нет крупных талантов. Молодые русские повествовател и
бесконечно талантливее и содержательнее любого из молодых за
падноевропейских и американских романистов
... "
Михаил Афанасьевич продолжал печататься в "Накануне", н о
нарастало чувство беспокойства: "Мои предчувствия относитет,но
людей никогда меня не обманывают. Никогда . Компания исключ ll
тельной сволочи группируется вокруг "Накануне" . Могу себя позд
равить, что я в их среде . О, мне очень туго придетси впоследствии,
когда нужно будет соскребать накопившуюся грязь со своего имени .
Но одно могу сказать с чистым сердцем перед самим собой. Желе·3-
ная необходимость вынудила меня печататься в нем. Не будь "На
кануне", никогда бы не увидели света ни "Записки на манжетах '' ,
ни многое другое, в чем могу правдиво сказать литературное слово.
Нужно было быть исключительным героем , чтобы молчать в течс-
50
