_
..
280
Профессор И.А. СИКОРСКИЙ
ропливыми наступающими движениями произвела впечатление
мгновенного , резко оборванного вскрика. Юрасов похолодел, что
то быстро соображая
-
и, как огонь, вспыхнула в его мозгу, в его
сердце, во всём его теле одна огромная и страшная мысль: его ло
вят. О нём телеграфировали, его видели, его узнали и теперь ловят
по вагонам. Тот <<ОН>>, о котором так загадочно говорили кондукто
ра, есть именно Юрасов: и так страшно - узнать и найти себя в ка
ком-то безличном <<ОН>>, о котором говорят посторонние незнако
мые люди.
И теперь они продолжают говорить о <<НёМ>>, ищут <<его >>. Да ,
там, от последнего вагона идут , он чувствует это чутьём опытного
зверя. Трое или четверо, с фонарями, они рассматривают пассажи
ров, заглядывают в тёмные углы, будят спящих, шепчутся между
собою
-
и шаг за шагом, с роковой постепенностью, с беспощад
ной неизбежностью приближаются к <<нему>>, к Юрасову, к тому ,
кто стоит на площадке и прислушивается, вытянув шею. И поезд
несётся с свирепой быстротой, и колёса уже не поют и не говорят .
Они кричат железными голосами, они шепчутся потаённо и глухо ,
они визжат в диком упоении злобою
-
остервенелая стая разбу
женных псов.
Юрасов стискивает зубы и, принуждая себя к неподвижнос
ти, соображает: спрыгнуть при такой быстроте нельзя, до бли
жайшей остановки ещё далеко; нужно пройти на перёд поезда
и там ждать. Пока они обыщут все вагоны, может что-нибудь слу
читься
-
та же остановка и замедление хода, и он соскочи·r .
И в первую дверь он входит спокойно, улыбаясь, чтобы не казать
ся подозрительным, держа наготове изысканно - вежливое и убе
дительное
<< pardon! >>
-
но в полутёмном вагоне
III
класса так
людно, так перепутано всё в хаосе мешков, сундуков, отовсюду
протянутых ног, что он теряет надежду добра·rься до выхода и те
ряется в чувстве нового неожиданного страха . Как пробиться
сквозь эту стену? Люди спят, но их цепкие ноги отовсюду тяну·r
ся к проходу и загораживают его: они выходят откуда-то снизу ,
они свисают с полок, задевая голову и плечи , они перекидывают
ся с одной лавочки на другую
-
вялые, как будто податли ые
и страшно враждебные в своем стремлении вернуться на прежнее
место, принять прежнюю позу. Как пружины, они сгибаю1·ся
и выпрямляются вновь, грубо и мёртво толкая Юрасова, наводя
