BOIIILCB.
Но главное , на что она не указывает в заявлении,
--
пропажа рукописей Волошина. Везли они их с Ириной
Jl) IЯ последующей 11 ередачи какому-то адресату или прос
то для чтс 11ия
-
н еизвеслю. Больше всего Соня сокруша
лась об :лоИ п отере и сообщила об «и нциденте>> Волоши
ну. Максимилиан Александрович воспринял случившееся
с фшюсофским спокойствием и в письме от
19
ноября уте
шил се:
<< Не псчал ьтссь о нотере моих рукописей. Акварели я
Вам новые привезу. Стихи тоже дам списать, как приеду.
А что та рукопись пропала- это судьба всех моих книг и
рукописей, за носледние годы я уже привык, а Вы не пе
чальтесь>>.
О какой «той рукописи >> упоминает поэт? Возможно ,
это <<Сти хи о терроре >>? Публикация за границей этого
ст ихотворения не осталась не замеченной новой властью.
У Волоши-на начали сь большие неприятности. В
1931
году
Макс имилиа11 Александрович вспоминал об этом: «Была
эпоха
1924
года , когда за границей вышло несколько из
даний моих стихов , моё имя появилось в списке сотруд
ников различных заграничных журналов, и была большая
обличительная статья в жур. <<На посту>>
6
. На обвинения
поэт вы нужден был ответить публичным письмом, напе
чаташi ым в журнале « Красная Новм
( 1924,
N2
1).
В пи сьме он указ ывал , что читал свои стихи «В Кремле,
у Камен ева, публично >>: <<Если бы у меня были антисоветс
ки е стихи , то я бы н е стал этого делат ь . Но антисоветски х
стихов у меня вообще н ет, по той причине , что я вообще по
липшу н е пр11емлю , ни в какой форме, а морально считаю
себя и я nляюсь в жи зни очень строгим коммунистом >>.
В ви н у п оэту вменяли и другие прегрешения , о ч ём
в марте
1924
года Карнаухова сообщала Соне Толстой :
<<Максу пришлось написать опровержение в « Правду >>, но
врял л и его примут. А обвинили Макса, что он спасал <<бе -
177
