требуя безусловного и по~ного приобщения к е~ропей ской
цивилизации. В гостинои
-
на диво заросшин волосами
Хомяков, которого даже Иван Киреевский считает чересчур
церковником и обвиняет в жулании всех обрядить в зипуны
и лапти
.. .
Гости насторожились, приелушиваются -быть
жаркой пре!
Молодые Герцен и Огарев неразлучно кочевали из одного
салона в другой . Вот несколько строк из «Былого и дум>> о том
времени : «Москва сороковых годов
...
принимала деятельное
участие за мурмалки и против них ; барыни и барышни чи
тали статьи очень скучные, слушали прения очень длинные,
спорили сами за К. Аксакова или за Грановского, жалея толь
ко, что Аксаков слишком славянин, а Грановский недоста
точно патриот. Споры возобновлялись на всех литературных
инелитературных вечерах, на которых мы встречались- а
это было раза два или три в неделю . В понедельник соби
рались у Чаадаева, в пятницу у Свербеева, в воскресенье у
А.П. Елагиной».
Прежде чем покинуть Лермонтовскую площадь, я
оглядываюсь на серую башню с часами над Министерством
путей сообщения: конструктивистский стиль будто бы и не
совсем выдержан, нет в нем четкости и логической просто
ты, свойственных его лучшим образцам . На мой вкус здание
даже довольно уродливо, напоминает более · элеватор, не
жели городскую постройку. Но не будем торопиться хулить
архитекторов
-
они всего лишь перестраивали старый дом,
имеющий д:rштельную и интересную историю, да и мало
приспособленный для переряживания в новый стиль.
Тут некогда находились провиантские склады, где храни
ли хлеб и фураж для полков. Старый двор сгорел в середине
XYIII
века, и Елизавета велела его восстановить. Тогда-то
и был возведен простоявший два с лишним века четырех
угольник из двухэтажных каменных корпусов, замыкавший
обширный внутренний двор. Его стали называть Запасным
дворцом и отвели под царские склады и кладовые. Во вто
рой половине
XIX
века здание отдали Дворянскому женско-
~
19
